Толковые, умные, грамотные люди, вполне адекватно оценивающие
ситуацию, спрашивают: почему Европа должна сгореть? И мотивируют:
во-первых, как же американцы подожгут своего ближайшего союзника?
Во-вторых, Европа всегда может одуматься, принять верное решение,
отскочить от США и тем спастись.
Вроде все правильно. И союзников у США после Европы не останется. И
ЕС никто не заставляет работать жертвенным бараном и безропотно
двигаться на заклание. Более того, поездка Олланда и Меркель в Москву, а
затем в Минск, встревоженные голоса из Польши (вернейшего блюстителя
американских интересов в ЕС), открытый мятеж Греции и переходящий из
латентной в открытую фазу Венгрии — все это свидетельствует о том, что в
ЕС наконец осознали (причем на высшем политическом уровне), чем им
грозит продолжение безоговорочной поддержки нацистской Украины и
безоглядного следования в фарватере американской политики.
Да, осознали. Однако в политике огромную, зачастую определяющую роль
играет фактор времени. Я был уверен, что политика ЕС радикально
поменяется еще в прошлом году (не позже сентября-ноября) поскольку, с
моей точки зрения, квалифицированные европейские политики не могли не
видеть опасность, а поведение европейского бизнеса свидетельствовало о
том, что даже если бы не видели, то было кому объяснить. Тем не менее,
ЕС осенью-зимой 2014 года и в начале зимы 2015 года продолжал ужесточать
антироссийскую риторику, все глубже втягивался в конфликт на стороне
США, отрезая себе пути к спасению и сворачивая пространство для маневра.
Поскольку я не верю в полную неадекватность европейской политической
элиты, у меня есть только одно разумное объяснение такому поведению. За
десятилетия американской гегемонии европейские политики настолько
привыкли к безальтернативности доминирования США, что вопреки очевидным
фактам сохраняли уверенность в том, что американцы все равно победят, а
значит, и суетиться не надо.
Смена стереотипа поведения стала заметна лишь тогда, когда стала
понятна неизбежность крупного поражения украинских войск в зимней
кампании на Донбассе. Думаю, никому не надо доказывать, что европейские
политики не сентиментальны, и две тысячи туземных солдат погибло в
Дебальцевском котле или двадцать тысяч — им все равно. Заставить Европу
нервничать, а лидеров Франции и Германии носиться за Путиным по половине
Евразии может только событие, угрожающее интересам Европы. Значит,
поражение украинской армии привело к угрозе европейской катастрофы. Это
только в Киеве и только самые неадекватные из медиаобслуги нацистов
верят, что канцлер и президент бросили все и несколько суток мало спали и
плохо ели, чтобы спасти какого-то Порошенко (кто это?).
Чем же очередной разгром украинской армии мог так встревожить Европу?
Оглянемся на полгода назад. После августовского разгрома южной
группировки украинских войск и подписания соглашений в формате Минск-1
киевские СМИ и политики, включая самых высокопоставленных, не скрываясь
рассказывали о том, что надо немного подождать, и украинская армия
сделает с Донбассом то же, что хорваты сделали с Сербской Крайной в ходе
операций «Молния» и «Буря». Понятно, что эта идея пришла не в
украинские мозги, как и не в хорватские. И нацистами Туджмана, и
нацистами Порошенко-Яценюка-Турчинова руководили американцы.
Намерения даже не пытались скрыть именно потому, что было ясно, что
отказ Киева в Минске от равноправных переговоров с лидерами ДНР/ЛНР не
оставляет ему иного варианта решения вопроса, кроме военного. Поскольку
же длительная пауза в активных боевых действиях позволяла ополчению
усилиться, а украинские войска вела к деградации, действовать надо было
как можно быстрее — сразу, как только будет восстановлена боеспособность
разгромленных летом частей и соединений.
Очевидно, что США рассчитывали на более пассивную позицию России и
смогли убедить Европу в том, что еще до конца зимы Киев победит в
гражданской войне. Согласимся, что гипотетическая победа Киева
существенно изменила бы геополитические расклады, в том числе резко
снизились бы возможности России вести активную внешнюю политику, и столь
же резко возросли бы внутренние угрозы российской государственности. То
есть, потерпев четыре-пять месяцев, ЕС (не затрачивая слишком больших
усилий) оказывался на стороне победителя.
Вариант поражения тоже не казался смертельным — ну не смогли бы
нацисты зачистить Донбасс полностью, значит, линия фронта чуть сильнее
или слабее изменилась бы в ту или иную сторону, после чего продолжилась
бы позиционная война, в которой Донбасс проигрывал просто потому, что
большая часть его территории, включая почти все крупные городские центры
простреливалась почти насквозь. В то, что армия Донбасса сможет перейти
в серьезное наступление, в Брюсселе и в Вашингтоне не верили — в лучшем
случае будет эффективно обороняться.
В принципе, почти месяц так дело и шло. Да, линию фронта не удалось
прорвать. Да, аэропорт Донецка был потерян. Да, шли напряженные бои под
Счастьем и Попасной, но в целом все было стабильно. И ЕС не паниковал.
Ровно до тех пор, пока не был взят Углегорск и эвентуальная возможность
окружения дебальцевской группировки стала стремительно превращаться в
реальность. Мы еще узнаем, сколько в Дебальцево ополченцы взяли танков,
пушек, пленных, сколько тысяч потерял Киев убитыми. С точки зрения
геополитики, это не имеет никакого значения.
Существенным является лишь сам факт крупномасштабного поражения
украинской армии, которая утратила способность в относительно короткий
срок восстановить боеспособность.
Теперь, даже если США придумают реальный, а не виртуальный способ
довооружить украинскую армию, на это понадобится не менее года и
огромные финансовые затраты. США на это явно идти не собираются.
И это явно знают в Европе. Более того, знали еще до того, как 16-18
января украинская армия попыталась двинуться в неудачное
наступление. Слишком уж быстро среагировали Меркель и Олланд на еще не
состоявшийся (только наметившийся) дебальцевский разгром. Им вообще не
понадобилось время на выяснение позиции США. Они действовали, исходя из
только начавшей складываться общей картины, уже зная, к каким
последствиям это приведет.
То есть, Берлин и Париж (естественно, и Брюссель) были
проинформированы, что это последняя попытка спасти Киев. Если
наступление будет провалено, ситуация будет пущена США на самотек.
Нет, конечно, в Вашингтоне не признают киевских нацистов преступным
режимом и не заявят о поддержке справедливой борьбы народа Донбасса и
подполья на оккупированных нацистами территориях. Просто их перестанут
удерживать от выяснения отношений между собой. Деньги тоже перестанут
давать. Но важнее всего — что разрешат свободно грызться за власть.
Для США не секрет, что в таком случае после серии все более кровавых
переворотов власть перейдет к самым радикальным, самым нацистским из
нацистов. Конечно, этот процесс будет сопровождаться быстрой утратой
внешней легитимности киевской власти и политической фрагментацией
подконтрольной Киеву территории. Но это, в принципе, США устраивает.
Во-первых, гражданская война по сомалийскому типу (когда
конфликтующих сторон до десятка и больше) ведет к быстрому и
эффективному уничтожению уже даже не экономики, а территории проживания.
То есть миллионы людей почти одномоментно теряют возможность кормиться с
той территории, которая еще недавно была их государством и обеспечивала
приемлемый уровень жизни.
Во-вторых, поддержание такого конфликта не требует больших вложений,
он может не только самоподдерживаться, но даже разрастаться, поскольку
когда единственным средством производства и орудием труда становится
автомат, все начинают работать солдатами (кому повезет — полевыми
командирами). Иначе просто не выживешь. То есть США можно вообще не
тратить деньги на Украину.
В-третьих, такой конфликт куда труднее погасить даже внешней силе.
Приходится иметь дело не с одной влиятельной группой, с которой как-то
можно договориться, а с десятками мелких, да еще и зачастую враждующих
между собой, постоянно исчезающих и возникающих. Труднее всего подавить
партизанщину, у которой отсутствует единый центр управления, которая не
привязана к районам снабжения, не имеет надобности защищать конкретные
пункты, а воюет только за еду и оружие, дающее эту еду.
В-четвертых, пока власть будет, распадаясь, переходить ко все более
радикальным нацистам, все более эффективно на Украине будут резать тех,
кого подозревают в симпатиях к России. Конечно, очень скоро будет уже
все равно, «пророссийский» или «проамериканский», убивать будут не
только за колбасу, но просто за хлеб, но первые удары (пока будет
сохраняться хоть какая-то организация) будут нанесены по русским
Украины.
Все это в интересах американцев или по крайней мере не противоречит
этим интересам. А вот дальнейшая поддержка Порошенко, как
стабилизирующего фактора украинской политической жизни, теперь
американским интересам начинает противоречить.
Во-первых, раз украинская армия постепенно, но достаточно быстро
прекращает существовать как организованная сила, а ее восстановление
требует больше времени, чем есть в наличие, и больше ресурсов, чем
целесообразно потратить, то не нужен и верховный главнокомандующий и
генштаб тоже не нужен. Атаманам штабы не нужны.
Во-вторых, ситуация на Украине ухудшается такими темпами, что народу
уже нужна жертва. Кто-то должен ответить за провалы реформ, за
отсутствие безвизового режима с ЕС, зарплат и пенсий, «как в Германии», и
прочих прелестей, которые обещали на «майдане». Если бы Порошенко
выиграл войну на востоке, то на эту роль подошел бы и Яценюк. Но
Порошенко войну проиграл и теперь «талантливый молодой реформатор»
страдает, так как предатель и ретроград в президентском кресле не дает
ему спасти страну.
В-третьих, и это важнейший фактор, подписывающий приговор Порошенко,
нацистские батальоны и неидеологизированные добровольцы, пошедшие
«страну защищать», и обычные призывники, просто пойманные военкоматами и
отправленные неведомо куда, после поражений на фронте, гибели товарищей
и беспардонной лжи Порошенко, жертвовавшего солдатами ради своих
амбиций, хотят его крови. Если желания просто народа можно игнорировать,
то желания народа вооруженного стоит удовлетворять.
Все это несложно просчитывалось, и в Брюсселе это должны были знать.
Поэтому, как только стало понятно, что очередная военная катастрофа
неизбежна, Париж и Берлин организовали странную миссию. Странную потому,
что, якобы поддерживая Украину, удовлетворили все пожелания Путина,
максимально унизили Порошенко и вроде бы ничего не добились.
Не добились — если исходить из того, что они спасали киевский режим.
Но на деле они пытались провести размен — максимально быстро слить
Путину Киев (который как они прекрасно знали, уже слит США), чтобы
сосредоточиться на стабилизации ЕС.
Однако, как я уже писал выше, в политике время зачастую играет
ключевую роль. Европа упустила свой шанс тихо отдрейфовать от США в
прошлом году. У них для этого было все:
• благожелательная позиция России (готовой даже на уступки конкретно ЕС, если Европа отойдет от США);
• поддержка европейского бизнеса, не желавшего втягиваться в
конфронтацию с Россией из-за каких-то украинских нацистов, а также
желания американцев сохранить мировую гегемонию;
• более евроскептический состав европарламента, чем предыдущий, и резкое
усиление евроскептиков и антиамериканистов в политических кругах
Европы. Их переход из состояния маргиналов в статусные политики.
Они не решились. Именно не решились — видели возможность, но прошли
мимо нее, будучи уверенными в неодолимости американской мощи. Теперь на
тихий дрейф времени нет.
Cитуация на Украине должна пойти вразнос еще до следующего
наступления ополчения, которое ожидается не позже мая, а скорее всего,
значительно раньше. После того, как пожар перекинется на всю украинскую
территорию, у ЕС не останется средств воздействия на ситуацию. При этом
распад украинского государства усилят противоречия внутри ЕС.
Проамериканское крыло (Польша и прибалты) будут обвинять «Старую
Европу» в недостаточно радикальном противостоянии России. При этом США
для сохранения не просто европейского единства, но единства ЕС под
контролем Вашингтона необходимо будет подавить евробунты в Греции,
Венгрии и где они могут вспухнуть еще.
Традиционный способ подавления — цветной мятеж против центральной
власти, каждый следующий из которых проводится во все более нацистском
формате. Не сомневаюсь, что с учетом личностей руководителей Греции и
Венгрии (а также украинского опыта) в Афинах и Будапеште вышедшие на
улицы «мирные нацисты» будут жестоко подавляться полицией. США это тоже
понимают. Значит, события должны изначально пойти по силовому сценарию
вооруженного противостояния, а это — гражданская война.
Сейчас спасти Европу мог бы только резкий разворот в сторону России.
Но это исключительно теоретическая возможность. Европейские политики
давно утратили навыки резкого перекладывания штурвала. Европейские
структуры вязнут в бесконечных согласованиях и консультациях. Лидера,
который принял бы на себя ответственность за решение, нет, а был бы —
нет в ЕС конституционных механизмов, позволяющих такому лидеру
реализовать свое решение.
Европа судорожно пытается сохранить status quo на Украине как можно
дольше, чтобы успеть перестроиться. Но система давно пошла вразнос, и ее
невозможно удержать. Тем более что удержание системы не в интересах США
и киевских нацистов. А Россия и ЕС не обладают достаточными механизмами
влияния на киевских нацистов. Впрочем, я не уверен, что и США через
пару месяцев будут обладать такими механизмами.
Таким образом, проспав ситуацию на Украине, будучи уверенной в том,
что все решится в ее пользу даже без ее существенных усилий, Европа
утратила возможности влияния на эту ситуацию как раз в тот момент, когда
ее развитие угрожает непосредственному благополучию Европы.
Сейчас на традиционный медленный политический дрейф у ЕС нет времени,
а для принятия быстрых радикальных решений у него нет механизмов.
США не заинтересованы в том, чтобы Европа вышла из-под их контроля, а
ситуация на Украине стимулирует в ЕС рост значения политиков вроде
Орбана и Ципраса. США не владеют иными механизмами воздействия на
подобных политиков, кроме подкупа, шантажа и переворотов. Последним
орудием они пользуются чаще всего.
С учетом готовности правительств защищаться перевороты сразу должны
принимать жесткий силовой и кровавый характер, а это перенос гражданской
войны на территорию ЕС — притом что последний и так нестабилен.
Все это заставляет меня считать, что возможности действующих
политических механизмов для предотвращения европейской катастрофы уже
исчерпаны, а времени на создание новых механизмов просто нет. То есть
Европу может спасти только чудо. Последние годы по чудесам в политике
специализируется Путин. Но у Европы нет своего Путина, а пользоваться
услугами России она не желает.
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, специально для «Актуальных комментариев».
Комментариев нет:
Отправить комментарий